Russian Recordings

мы́ло Ми́ла
рысь рис
брат брать
был бил
сын си́ний
лук люк
нос нёс
мэр ме́ра
да́та дя́дя
Во́лга о́льга
стол сто́лько
ты тигр
ваза база
всё все
угол уголь
масло мясо
руки брюки
бабочка папочка
ваза фаза
гости кости
маги маки
дочка точка
дело тело
коза коса
жить шить
быть бить
вол вёл
говорит говорить
дада дядя
бот бьёт
шот счёт
пот пьёт
рад ряд
сыт сит
ток тёк
мод мёд
шок щёк
тело тела
вон вонь
мел мель
вес весь
кор корь

Каждое воскресенье, пока я еду в больницу на велосипеде, меня терзает плохое предчувствие. Оно возникает независимо от того, насколько сложные операции предстоит провести, – его порождает сам факт того, что мне приходится сменить домашнюю обстановку на рабочую. Эти вечерние посещения стали своеобразным ритуалом, который я соблюдаю вот уже много лет подряд. Однако, как бы я ни старался, мне так и не удалось привыкнуть к нему и избавиться от всепоглощающего страха – практически чувства обреченности, – охватывающего меня, пока я качу на велосипеде по тихим улочкам в сторону больницы. Но стоит мне увидеться с пациентами, поговорить с ними, обсудить все, что произойдет в понедельник, и страх отступает. Я возвращаюсь домой в приподнятом настроении, чувствуя, что готов провести большую часть следующего дня в операционной.

За последнее десятилетие произошел всплеск числа шведских школ, преподающих на английском языке, и многие менеджеры по найму в быстро развивающейся технологической отрасли Швеции отдают предпочтение английскому языку. Когда речь идет о лингвистическом влиянии английского языка на шведский, необходимо понимать, что слова не просто заимствованы, но часто полностью интегрированы в шведский язык.

Джозефсон отмечает, что «лексическое влияние является одним из самых "поверхностных" изменений, которые претерпевают языки, и что, несмотря на приток новых слов, английский язык практически не изменил шведскую грамматику или звуковую систему. Такого рода изменения должны быть более глубокими и долгосрочными. Доминирование английского языка может быть только временным; возможно, приток английских слов значительно снизится в будущих поколениях, точно так же, как употребление французских фраз в английском языке было популярно среди британцев несколько лет назад как признак изысканности».

На уроках иностранного языка вас, по всей вероятности, учили основам — набору фраз, необходимых туристу, приехавшему в чужую страну. Возможно, вы даже читали литературные произведения на языке оригинала или изучали культуру страны, в которой говорят на изучаемом вами языке. Вполне вероятно, что в какой-то момент вы достигли в нем определенного уровня мастерства, да и бросили это дело. А теперь представьте, что много лет спустя однажды утром вы приходите на работу и вам объявляют, что корпорацию ждут перемены и отныне деловое общение в компании будет вестись исключительно на том самом языке, жалкие обрывки которого хранятся в вашей памяти с подросткового возраста. Прямо сейчас. Сегодня. Ваш родной язык изгоняется — его заменяет иностранный. Как вы думаете, что бы вы почувствовали, услышав такое?

Alphabet

Объективная реальность такова: встречаются на свете папы, всегда готовые помочь, но многим матерям, как и встарь, приходится тащить на себе основной груз забот о ребенке и доме, не говоря уже о матерях-одиночках, лишенных такого бонуса, как партнер, приходящий вечером с работы домой. Совершенно нормально, что женщине хочется как минимум иметь возможность отвечать на телефонные звонки, иногда посидеть в кафе с подругами, словом, чувствовать себя не только матерью. Но вас одолевают противоречивые советы, гнетет ответственность, а главное, обуревают сомнения, и вы становитесь легкой добычей чувства вины. Я часто встречаю матерей, мечущихся между двумя крайностями – полным самоотречением и неограниченной свободой. «Я люблю своего ребенка, – говорят они мне, – и хочу быть самой лучшей матерью. Но значит ли это пожертвовать собственной жизнью?»

Я уже стар и не гожусь для борьбы, я не способен даже ненавидеть. Я только скорблю душевно, раздражаюсь, досадую, по ночам у меня горит голова от наплыва мыслей, и я не могу спать… Ах, если б я был молод!

Перед тем как начать обогащать свой повседневный лексикон, надо подготовить в сознании и в речи место для новых слов — так сказать, расчистить территорию. Вплоть до настоящего момента мы ведь как-то выражали свои мысли с помощью ограниченного словарного запаса, не так ли? Мы с его помощью общались с людьми разных возрастов и профессий, описывали сотрудникам техподдержки суть самых невообразимых проблем, сдавали сессии, проходили собеседования, часами болтали с друзьями… Нам это удавалось благодаря простому приему: когда нужного слова не находилось, его место в предложении занимал один из наших любимых паразитов. Паразитами принято считать такие речевые сорняки, как «ну», «вот» и «как бы», но в нашем случае к этому классу следует отнести и сотни слов-хамелеонов, которые способны менять значение и коннотацию в зависимости от контекста. Например, выражение «я в шоке» в той или иной ситуации можно расшифровать как «я удивлен / изумлен / поражен / восхищен / возмущен / напуган / ошеломлен / ликую / негодую / не понимаю / не приемлю / взбешен / уязвлен» и так далее. Слова наподобие «вещь», «зафигачить», «крутой» настолько емкие и универсальные, что мы можем замещать ими чуть ли не треть более узкоспециализированного лексикона. Рекордсменом по способности заменить собой абсолютно любую лексическую единицу является, естественно, все многообразие (или все-таки однообразие?) русского мата.

Чтобы почувствовать, как активный словарный запас увеличивается с каждым днем, надо заставить себя отказаться от любимых универсальных словозаменителей и не лениться каждый раз подбирать то самое существительное или прилагательное, которое наиболее точно передаст мысли и чувства. Выявить нежелательные элементы в речи легче, чем кажется: достаточно внимательно перечитать свою переписку за последнюю неделю в WhatsApp, Facebook или любом другом мессенджере и составить список наиболее часто употребляемых слов, которыми вы привыкли затыкать смысловые дыры. Вручите список другу или коллеге и попросите его одергивать вас и делать пометку в блокноте каждый раз, когда в вашей устной или письменной речи проскользнет cлово-паразит. За каждые 50 пометок можно угощать друга обедом, или дарить ему бутылку шампанского, или мыть его машину — без жесткой мотивации, подкрепленной экономическими или трудовыми санкциями, будет сложно расстаться с излюбленными заезженными словечками. Вполне вероятно, что когда вы научитесь притормаживать при каждой попытке произнести «хрень» или «няшный», память сама начнет подбрасывать осмысленные литературные синонимы из пассивного словаря.

Об увеличении вокабуляра в пределах родного языка мы задумываемся, если надо произвести впечатление на аудиторию или хочется поразить красноречием собеседника — то есть, когда к делу подключаются эмоции. Обширный словарный запас является показателем образованности и способствует поднятию самооценки, а для журналистов, копирайтеров и переводчиков это еще и инструмент заработка. В стратегическом плане виртуозное владение словом помогает нам как можно точнее выражать наши мысли, эмоции и отношения к жизненным ситуациям и выстраивать эффективную коммуникацию.